Журналистика и Халип

На минувшей неделе «Хартия97» разместила статью «Литература и Чергинец», где обнародована переписка писателя с Национальными институтом образования (причем слита она явно не Чергинцом, а второй стороной). Содержание переписки – краткий разбор произведений членов БСП на предмет включения в школьную программу 11 класса. Интересна она разве что тем, кто их непосредственно читал.

Вторая часть содержит просьбу к министру образования, в котором Чергинец выступает в защиту Бунина, Есенина, Цветаевой, Твардовского, Астафьева, Распутина, Богомолова против их сокращения под видом «оптимизации».

Эта часть названа Халип «ответным ударом», хотя связь тут, мягко говоря, не очевидна (мол, Чергинца не взяли, и теперь он якобы нападает на конкурентов из школьной программы – современных российских писателей Толстую, Рубину и др).

Если бы аналогичное письмо написал любой другой гражданин, это бы прошло мимо кассы. Читателю же пытаются втюхать, что вместо Булгакова теперь будет Чергинец, а виноват в этом лично министр Карпенко. Уловили логику? Мы тоже нет.

Забавно, что в комментариях к статье преобладает слово «мент», а также нецензурная лексика – очевидно, что писали их сплошь любители русской литературы.

К милиционерам и силовикам не равнодушна и сама Халип:

– Когда образованием начинают управлять коммунисты, гуманитарную часть они почему-то всегда отдают на откуп отставникам, – считает она.

Оказывается, силовики, действующие и бывшие, у нас руководят всеми сферами, включая образование, и даже составляют программы по литературе.

С другой стороны, либеральные взгляды Татьяны Толстой, Дины Рубиной и других хороших людей, которых упоминает Чергинец, очевидно, близки Халип. Она, напомним, является собкором московской «Новой газеты», где периодически рассказывает о том, страшно жить в диктаторской Беларуси. Поэтому процитированные слова Чергинца про «русофобские взгляды», «либерально-русофобские силы», «пресловутую перестройку» и пр. – для нее что-то вроде красной тряпки.

Напомним, «Новая газета» – один из рупоров российских либеральных сил, 51% этого рупора принадлежит коллективу издания, 10% – Михаилу Горбачеву и 39% – бизнесмену Александру Лебедеву. Что касается Лебедева, то он закончил экономический факультет МГИМО, изучал проблематику международных долговых обязательств, функционирование мировой валютно-финансовой системы, а в 1984 закончил Краснознаменный институт КГБ СССР. У Лебедева, как и у Санникова – блестящее образование, карьера, будни в рядах внешней разведки, а в итоге – состояние в миллиарды долларов США и 89 место (на 2013 год) по версии Forbes среди богатейших людей России.

В общем, перефразируя Халип, отставники занимаются не только литературой, но и либеральной журналистикой. Но в собственных шефов она кидаться камнями не торопится. Видать, отставники отставникам рознь.

Мы советуем Халип все-таки разобраться в своем отношении к ним (включая бывших).

Вот, например, о покойном коллеге Халип Петре Марцеве в 2016 журналист Романова написала книжку, в которой рассказывает о кипучей работе в изданиях «БДГ» и «Имя» (где славно трудились и наша мать-героиня). В программу по литературе эта книга не включена, фамилия Халип там тоже прямо не фигурирует (а то ходить бы ей по судам с исками к Романовой), тем не менее, приводятся интересные воспоминания редактора Марцева в отрывке с характерным названием «бригада стерв»:

«Парни журналисты все были хорошие, а девки — красивые и беспринципные, информацию вынимали из любой постели.
Одна журналистка спала с министром иностранных дел, вторая — с главой администрации, третья — с командующим Внутренних войск. Поэтому я все знал как про внешнюю, так и про внутреннюю политику, плюс силовые структуры. Эти три стервы были лучшими. Две впоследствии вышли замуж и вроде стали нормальными бабами, а третья сейчас работает ведущей на российском телевидении. Помню, одна из этих журналисток принесла мне контракт с Ираком. После «Бури в пустыне» белорусы пытались помочь Саддаму Хусейну, заключив с ним сделку на обучение иракских офицеров противоракетной обороне в Беларуси. Где-то в три ночи журналистка позвонила мне и сказала:
— Есть документ.
Я ответил:
— До утра не подождет? Все равно газета уже вышла.
— Нет, я только что из койки вылезла, у меня материал».

Про койку далее мы опустим, желающие могут сами поискать. Почему бы, кстати, не включить данное произведение в школьную программу. А то, судя по «Хартии», непростую тему отношения полов у нас подымает исключительно Чергинец.

В целом же оппозиция пытается ограничить российское влияние. «Хартия», например, писала о неких казачьих организациях, которые вербуют детей, увозят их в Донецк и только что не съедают. Однако за казачий «Тихий Дон» заступились. Или – министр Карпенко плох, потому что коммунист. А вот коммунист Шолохов, как автор нуждается в защите то ли от Чергинца, то ли от школьного сокращения, но все же больше от комментаторов на сайте «Хартии», пишущих про «ментов».

Интересен и пассаж про Минобр, который работает исключительно на то, чтобы младший сын Александра Лукашенко просыпался раньше или позже – наше образование, так сказать, обвинили в субъективизме.
Здесь проявляется мышление самой Халип. Если уж говорить про сыновей, то часть ее колонок на «Хартии» написана примерно в таком формате: я и мой сын Даник (который, по совместительству, еще и сын Андрея Санникова – тоже практически президента, если верить сайту, где рэжым падает по два раза на дню). Типичный сюжет статьи: Халип идет на родительское собрание, листает учебники, что-то покупает к школе, а в конце происходит однообразный разбор кровавого режима, потому что мать-Халип не устроил значок октябрёнка. Т.е., очевидно, все наши проблемы оттого, что образование не подгоняется под сына Халип. Вот тогда все было бы хорошо, а так всё плохо.

Наконец, интересно наблюдать и то, как в статье расставлены национальные акценты. К примеру, из письма Чергинца взято, что поэтесса Дина Рубина, которую изучают в школьной программе, «проживает в Израиле». Ну, очевидно, подчеркнуто это, чтобы выставить Чергинца заодно антисемитом и черносотенцем (кстати, одно из любимых слово в лексике «Хартии»).

Если Чергинец не ко двору, то нам, конечно, интересны литературные вкусы самой Халип. На 9 мая, к примеру, она выдала колонку «Ряженые готовятся праздновать победу», где пишет, что «ряженые будут плясать на дискотеке, пускать пузыри и фейерверки и изо всех сил изображать, будто это их праздник». Прадеды и деды ряженых защищали тех самых лиц еврейской национальности, но Халип это не смущает. А далее она рассказывает, чей на самом деле это праздник.

«Ровно неделю назад в Израиле умер Ион Деген – танкист-ас той войны и один из лучших ее поэтов», – сообщает Халип, а стихи еврейского поэта про то, как он стягивал валенки с убитого товарища, противопоставляет белорусскому официозу. Логика здесь, опять же, отсутствует, но мы уже привыкли – и почему-то данного известнейшего автора в школьную программу она пока не предлагает включить. Наверно, опять виноват антисемит-Чергинец.

Тем временем белорусские националисты борются с русским влиянием путем написания доносов за обслуживание в кафе на русском, и перестановки авторов в школьной программе пока их мало интересуют. Однако белорусского Чергинца они тоже не хотят. Поэтому у нас создается впечатление, что Халип по инерции пишет статью для «Новой газеты», чтобы угодить и нашим и вашим, и либералам, и националистам – мол, вертикаль власти и образование мы пнули, Статкевича поддерживаем, а заодно считаемся вхожими в российскую либеральную журналистику.

В конце Халип вспоминает подростка-блогера Влада Бумагу, который, дескать, у школьников стал популярнее школьной программы. А мы, в свою очередь, напомним, что он же собрал в ТЦ «Столица» около 3 тыс собственных поклонников, чего мужу Халип – Андрею Санникову – не светит и близко, несмотря на пламенные заметки своей супруги.

В целом же структура статьи наглядно отражает тематику «Хартии», где публичные доносы сочетаются с криками о падении режима.

«Злодеи-составители программ пытаются воспитать не патриотов, а каких-то непонятных европейцев», – иронизирует Халип, но мы-то знаем, что именно из Варшавы, где действует редакция Хартии, виднее, как работать белорусским министерствам.

Андрей Лазуткин